— Его воинство высадилось в январе 1844 года в Фазе и по этой дороге, как бы навстречу нам, отправилось в Сийю. Но на полпути отряд карателей попал в засаду. Затем островитяне начали партизанскую войну против арабов. В результате за три недели знаменитый Амир Хамад так и не смог преодолеть расстояние, которое наши ослы сегодня прошагают за три часа. Оставшись ни с чем, он отплыл на Занзибар.

— И на этом кончилась историческая битва под Сийю? — преждевременно подытожил я.

— Торопи осла, а не меня, бвана, — парировал Сайид. — Ровно год спустя сюда пожаловал не только генерал, но и сам султан. Осмотрев позицию, Сайд приказал Амир Хамаду построить вдоль этой дороги пять опорных пунктов, прежде чем приступить к штурму Сийю. Однако генерал ослушался и построил только один, в Мкупани. Ее развалины мы скоро увидим слева от дороги…

Затем Амир Хамад атаковал объединенные силы Сийю и Пате, вынудив их укрыться за стенами той крепости, что так понравилась тебе сегодня утром. Но взять крепость арабы не смогли: ее защитники были хорошо вооружены. Осада длилась долго, генерал решил немного отдохнуть на своем корабле и как-то вечером поскакал верхом на лошади в Фазу. С ним было не больше двадцати сопровождавших. Командующий войсками Сийю, извещенный о том, что Амир покинул лагерь, приказал настичь его. Но сделать это надо было без шума, чтобы не привлечь внимания тех, кто находился на кораблях. Самые меткие лучники-баджун участвовали в этой операции. Их стрела с ядом сразила генерала неподалеку от Фазы.

Узнав о гибели своего прославленного военачальника, оманские солдаты, осаждавшие Сийю, разбежались. Многие из них были затем убиты островитянами, другие утонули в мангровых болотах. Потрясенный подобным развитием событий Сейид Сайд, приказав поднять паруса на своем флагмане, отбыл на Занзибар.

Но не торопись предвосхищать события, бвана. Не этим заканчивается моя история, — проговорил мвалиму. — Давай слезем с ослов, найдем хорошие орехи, освежимся кокосовым соком и в тишине воздадим должное тем, кто на этой маленькой тропке показал себя большим героем.

Так мы и сделали. А потом старый Сайид досказал мне последнюю часть удивительной истории сопротивления крохотной Сийю всесильному Занзибару.

— Я вспомнил о кокосовых орехах потому, что, когда султан в третий раз попытался захватить Сийю, именно они спасли горожан от голодной смерти. Это было в 1863 году, когда занзибарские войска в течение целых шести месяцев стояли у стен форта Сийю. Продержались горожане только благодаря кокосу: другого провианта у них не было. За это время шейх Мухаммед, правитель города, проявил недюжинные дипломатические способности и добился того, чтобы осада была снята. Но арабы настояли, чтобы в Сийю был допущен их вали и построена крепость.

Мухаммед выполнил эти условия. Доказательством тому и служит та башня в Сийю, что напоминает занзибарскую. Однако враг оказался мстительным. Маджид, новый султан Занзибара, заманил шейха Мухаммеда к себе в гости. Но в Момбасе его схватили, заковали в цепи и бросили в один из казематов Форт-Иисуса. Командующий этой крепостью получил личное предписание от Маджида: «Это — опасный бунтовщик. Держите его в железе и не освобождайте вплоть до моего указания». Никаких указаний тюремщик больше не получал. Шейх Мухаммед, последний правитель последнего суахилийского города, вплоть до 1873 года остававшегося независимым от Занзибара, так и не вышел на свободу…

Наша «историческая тропа» поднялась на небольшую насыпь, по обе стороны которой простирались мангровые болота. Обнаженные по пояс женщины копались в черной грязи, что-то выкапывали из нее и складывали в горки. По специфическому неприятному запаху, характерному для всех мест, где ведется заготовка кокосовой фибры, я понял, чем они заняты.

Чтобы получить волокно пальмы, мохнатую шелуху спелых орехов зарывают во влажную, сильно минерализованную землю. Там за несколько месяцев ненужные компоненты шелухи разлагаются или съедаются насекомыми, а самые прочные, не гниющие в воде — остаются.

Их-то и выкапывали женщины из зловонного ила. Затем, водрузив огромные плетеные корзины с полусгнившей шелухой на головы, женщины двинулись на пляжи. Там они перевалят содержимое корзин в огромные мешки-сетки, сшитые из старых рыбацких сетей, и, предварительно закрепив, оставят их в зоне прибоя. Теперь океан сам, за два-три прилива, отмоет и очистит фибру, превратит ее в сырье для производства суровых канатов и веревок. Большую часть фибры отправляют на аукцион в Ламу, оставшуюся используют на месте.

Таково главное занятие женской половины двухтысячного населения Фазы — административного центра острова Пате. Что же касается мужчин, то они ремонтируют и строят доу, а также занимаются морским промыслом. В отличие от Пате и Сийю, где традиция не поощряет употреблять в пищу рыбу, жители Фазы не придерживаются этого ограничения. Они — рыбаки, дары моря — основа их рациона.

Фаза показалась мне городом, где преобладают баджун и влияние ислама сведено до минимума. Хотя среди населенных пунктов архипелага Фаза более всего удалена от материка, город этот еще в XVI веке был заселен баджун, нашедшими себе здесь убежище от нашествия оромо. В XIX веке верховный вождь баджун и правитель Фазы мзее [42] Сейф начал поощрять своих людей обрабатывать землю на материке, разводить там скот.

Много сил и времени потратил я на то, чтобы хоть что-нибудь прояснить в судьбе загадочного Ираклия. Имя такое старикам действительно было известно. Однако о его грузинской родословной никто там не слыхивал. Единственно новое, что мне удалось выяснить в его биографии, — это то, что в последние часы жизни он плыл в Ламу на бочке не из-под соли, а из-под вина.

После того как в 1586 году португальцы, покарав Фазу за сотрудничество с экс-мамлюком Амир Али-беем, разрушили город, он так больше никогда не играл заметной роли в экономической и культурной жизни Савахила. Сказывалось то, что доступ к городу как в былые времена, так и сегодня затруднен манграми и коралловыми рифами. Тропка, по которой мы прошли, — единственное, что связывает его с соседями. Из-за такой изолированности Фазу нередко называют «островом на острове». Строили там мало. Главная достопримечательность города — мечеть Мадараджа, воздвигнутая на вершине дюны. По ее склону вверх, к входу в мечеть, ведет лестница-времянка из мангровых жердей. Ее постоянно засыпает песком.

Глава пятьдесят пятая

Пока я бродил по городку, в котором многое уже предвещало завтрашнюю свадьбу, мвалиму отправился к родственникам невесты узнать, какие новости поступили от соперника жениха, отсиживавшегося в манграх. Возвратился Сайид довольный.

— Парень внял моим советам, — сказал он. — Я просил его не омрачать торжеств и еще до их начала уйти с дороги будущей пары. Так он и сделал. Через своих друзей парень передал, что уехал в Момбасу искать работу и желает счастья жениху и невесте. А мне он просил сказать, что поступил так, поскольку понял: девушка не любит его, иначе она не заставила бы его так долго кормить комаров.

— Значит, мвалиму, чтобы у вас в будущем было поменьше хлопот, из этой истории надо сделать тоже легенду в противовес той, что рассказывают о Лионго. Не помогают болота отбивать невест у женихов-соперников.

— Есть еще одна хорошая новость. В благодарность мне родственники нареченных разрешили вам остановиться в доме родителей невесты и пригласили на свадьбу. Это большая честь, поскольку обычаи не допускают иноверцев на подобные семейные торжества.